1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30-31-32-33-34-35-36-37-38-39-40-41-42-43-44-45-46

С отказом Пушкина от продолжения романа «не для печати», где декабристская тема должна была быть развита, — эта концовка приобрела особый смысл и вес.

Тем, что девятая глава стала последней в окончательной композиции «Онегина», достигалось еще одно впечатление: в отмену первоначального замысла роман приобретал характер подчеркнутой незаконченности. На это обратил внимание Белинский — впервые в статье «Русская литература в 1841) году», где выражена глубокая мысль о том, что «народность» Пушкина («поэт русский по преимуществу») и верность действительности сказались не столько в деталях «Онегина», сколько в общей структуре и общем колорите его: «Здесь он исчерпал до дна современную русскую жизнь, но — боже мой! — какое это грустное произведение!.. Весь этот роман — поэма несбывающихся надежд, недостигающих стремлений, — и будь в ней то, что люди, не понимающие дела, называют планом, полнотою и оконченностию, — она не была бы великим созданием великого поэта...» (V, 478, 479). К той же мысли Белинский вернулся в 1844 году в восьмой статье о Пушкине: «Мы думаем, что есть романы, которых мысль в том и заключается, что в них нет конца, потому что в самой действительности бывают события без развязки, существования без цели, существа неопределенные...» (XII, 110).

«Евгений Онегин». Титульный лист первого отдельного издания всех глав романа в стихах (1833 г.).

Называя «Онегина» «энциклопедией русской жизни», Белинский имел в виду, конечно, не одно количество и разнообразие фактического материала; с этой стороны можно было бы и «Онегина», как и любое произведение, упрекать в неполноте; это и делалось не раз. Но история создания «Онегина» ясно показывает, что полнота бытового материала не входила в замысел Пушкина, что, напротив, многие детали, иногда сами по себе очень колоритные, Пушкиным отбрасывались в процессе работы, очевидно, как несущественные в общем замысле. Так, например, Пушкин колебался, не раскрыть ли окружение Лариных более конкретно: не ввести ли в число их обычных гостей исправника, попа с попадьей, дьячка; не ввести ли больше деталей в ту характеристику их быта, которая дается от лица Онегина (в вариантах намечались и сальная свеча, и grand patience, и горы кулича), — но в итоге осталась лаконическая характеристика:

Задачей Пушкина было не «сообщение подробных сведений», которого требовал и не находил Писарев, а воссоздание основных типических черт русской действительности. Формула «энциклопедия русской жизни» дополняется и поясняется другой формулой Белинского: «акт сознания для русского общества». Не столько широта материала, сколько глубина типических образов и богатство идей делают роман Пушкина «энциклопедией русской жизни». Незаконно и представление, идущее также от Писарева, но поддержанное и частью позднейшей критики, о «светлорозовом» колорите, в котором якобы изображено в романе крепостное право. Антикрепостническая направленность романа выражена не столько в деталях (битье служанок в доме Лариных; «затея сельской остроты» — песни при сборе ягод; сравнение с крепостной нищетой в варианте четвертой главы), сколько в конкретной обстановке крепостнических отношений, с которыми связаны основные образы. Еще непосредственнее антикрепостническая направленность романа выражена в образе няни. Няня в «Онегине» — не только эпизодическое лицо: это очень глубокое обобщение «женщины русской земли», прямо подводящее к образам Некрасова. Кроме самостоятельного значения, какое имеет образ няни, он исключительно важен и для понимания Татьяны, что подчеркнуто в ее последнем монологе, где светской «мишуре» противопоставлены воспоминания Татьяны: полка книг, дикий сад, места встреч с Онегиным и могила няни. Образ няни включен в ряд самых основных явлений, создавших личность Татьяны.

Называя роман Пушкина «актом сознания для русского общества», Белинский имел в виду как оценку новых типов, данную Пушкиным в романе, так и общее, и опять-таки исторически обоснованное, впечатление «несбывающихся надежд, недостигающих стремлений», производимое всем романом. «Евгений Онегин» был первым русским произведением такой глубины реалистического обобщения. Он стал «актом сознания» и для всей последующей русской литературы. Послепушкинская литература развивала образы, созданные Пушкиным. Онегин стал родоначальником Печорина, Тентетникова, Бельтова, многих тургеневских героев (начиная с героев его поэм). К образу Татьяны непосредственно восходят героини Тургенева. Гончаров сам проводил параллель между пушкинскими Татьяной и Ольгой и своими Верой и Марфинькой, и он же не случайно заставил Александра Адуева выражать свои чувства словами Ленского. И что еще важнее — последующая литература, при всех внутренних противоречиях в ней, при всех подчас очень резких отличиях от творческой системы Пушкина, развивала созданный Пушкиным тип романа, обобщающего целые периоды в истории развития русского общества.

Мы вправе назвать роман Пушкина «актом сознания» и для самого Пушкина, и прежде всего в широком идейно-общественном смысле слова. После быстрого введения, с еще не определившимися полностью общими заданиями и обликом героя, Пушкин уже в ближайших главах постепенно, но последовательно раскрывает свою идеологическую позицию. Он резко отмежевывается не только от мировоззрения обывательского круга, но и от наивно-романтического идеализма, в котором обнаруживает тайную близость к той же обывательщине. Его иронический анализ не щадит таких «устоев» изображаемой им социальной среды, как дружба (в общепринятом для светского общества смысле слова), как родство (глава четвертая), как общественное мнение (глава шестая). Но он не замыкается и в скептицизме, к чему общественная обстановка, казалось бы, располагает больше всего. Его сопровождает «верный идеал», найденный не в отвлеченных схемах, а в самой русской действительности.

«Евгений Онегин» был для Пушкина «актом» и его литературного сознания. Здесь — частью в объективных образах, частью в непосредственных поэтических признаниях — отразился процесс созревания Пушкина-реалиста: оценка романтического идеализма, тяготение к народности — от непосредственного интереса к материалу (обычаи, поверья, песни, язык) до таких типических обобщений, как образ няни и Татьяны.

«Евгений Онегин». Автограф десятой главы Пушкина (1830 г.).

Особое положение в общем замысле «Евгения Онегина» занимает десятая глава. Сохранившиеся фрагменты этой главы, сожженной Пушкиным, — а возможно и не доведенной им до конца, — значительны для нас прежде всего сами по себе: политической остротой и эпиграмматическим блеском характеристик; затем они исключительно ценны для истории пушкинского замысла как свидетельство о тех возможностях, которые открывались творческой мысли Пушкина при осмыслении собственного образа. Но ни самый текст дошедших фрагментов, ни наши предположения о возможном содержании десятой главы и следующих глав (хотя бы они и опирались на свидетельства современников) не включаются в нашем сознании полностью в общее целое романа.

В окончательной композиции «Евгения Онегина» восьмая глава приобрела функцию идейно-психологической развязки, что закреплено многозначительной лирической концовкой этой главы (и всего произведения). Продолжение романа тем самым отменялось, хотя бы автор и не сразу прекратил работу над ним.

Что касается первоначального замысла, в который включалась десятая глава, наши сведения о нем ограничиваются дошедшими фрагментами, которые дают лишь общественно-исторический фон для возможного действия, но ничего не говорят о герое романа и его судьбе, да еще позднейшим сообщением, идущим от М. Я. Юзефовича (со слов Пушкина): «... Онегин должен был или погибнуть на Кавказе, или попасть в число декабристов»,1 — сообщением вряд ли точным, так как варианты эти не исключают друг друга; скорее всего, вместо «или погибнуть... или попасть» следует предполагать «попасть... и погибнуть». Восстановить сюжет на основе этого показания затруднительно уже потому, что образ Онегина мог подвергнуться новым изменениям.

1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30-31-32-33-34-35-36-37-38-39-40-41-42-43-44-45-46